Барышников и бродский, Brodsky/Baryshnikov: спиритический сеанс длиною в дружбу
Иосиф Бродский и Михаил Барышников. Если у вас есть профиль на Kulturologia. Как и разделяемая Бродским и Барышниковым жажда свободы созидания и высказывания связывала их крепче, чем в других случаях родственные узы.
Барышников — молодой артист балета, только-только эмигрировавший в Штаты. У Бродского на тот момент уже имелся двухлетний стаж эмигранта. Разница в 10 лет и в положении: ти летний танцор против приглашенного поэта Мичиганского университета. Барышников помнит в деталях, как они впервые встретились в Нью-Йорке на вечере у общих знакомых — Григория и Лидии Грегори. Он посмотрел на меня, улыбнулся и говорит: «Михаил, присаживайтесь, есть о чем поговорить».
Так звучит официальная версия их знакомства. Хотя они вполне могли бы встретиться на два года раньше, в м.
Барышников на тот момент проживал в Ленинграде, где служил в театре оперы и балета имени Кирова. Бродский в то время издавался за рубежом, тайно вывозя книги из СССР, и доживал последние два месяца на родине. У них уже были общие близкие знакомые, среди прочих — балерина Мария Кузнецова. Их-то общую c Бродским дочь Анастасию Барышников вез из роддома на такси.
Поэтому когда в м году они впервые лично встретились, им действительно было что обсудить. Свою дружескую привязанность Бродский, как и подобает приличному поэту, лучше всего выражал в стихах. Дни рождения, что собственные, что своих друзей, Бродский просто обожал и любил пышно праздновать. Все — по случаю дня рождения Барышникова. Несмотря на то, что эти книги всегда оставались в его собственности и до сегодняшнего дня нигде не выставлялись, цитаты из этих стишков стали уже почти расхожими «Примите эту пьесу, сэр.
Она — отрыжка СССР» Музейное пространство предлагает поменять привычную оптику и взглянуть на эти стихи не как на достояние общественности, но вернуть им первоначальный статус личных посланий, задуманных для конкретного человека.
В общем-то , нельзя сказать, что выставка утолит любопытство зрителя абсолютной новизной своих предметов при условии, что зритель хоть немного погружен в тему. Об этом он рассказал в книге российско-британского литературоведа Валентины Полухиной «Из не забывших меня. Иосифу Бродскому.
In memoriam». Барышников был одним из первых, кому Бродский читал свои стихотворения. Несмотря на то, что поэт не любил балет, на выступления Михаила, при случае, он обязательно приходил. Иосиф Бродский говорил о Барышникове:.
В конце х друзья стали совладельцами нью-йоркского ресторана «Русский самовар». Довольно скоро это заведение превратилось не только в место встреч для друзей и знакомых, но и в один из центров, сохраняющих русскую культуру в США.
Правки в меню вносили Иосиф Бродский, Юз Алешковский. Одинокий странник со старым чемоданом, в котором оказываются будильник, бутылка Jameson и книги, со страниц которых неспешной и тяжелой поступью сходит Бродский с голосом Барышникова. Поэт проходит по залу, проникает каждому в душу, задумчиво смотрит вверх, возвращается на сцену и начинает cвое странствие по миру слов, рифм и глубокого смысла в исполнении своего друга и соратника.
И так весь спектакль — слияние образа и звука, диффузия мысли в движении, соединение ритма и рифмы, встреча двух близких людей…. Режиссер постановки Алвис Херманис, художественный руководитель Нового Рижского театра, лауреат множества премий, неслучайно начал работу над спектаклем именно вместе с Барышниковым.
Кроме того, что Михаил прекрасный артист и выдающийся танцор, он еще и близкий друг поэта, с которым они познакомились в Нью-Йорке в году. И эта беседа длиною в 22 года тянулась всю жизнь Бродского и до сих пор продолжается для Барышникова сквозь стихи, движения и аудиозаписи.
Херманис очень тщательно отбирал произведения для спектакля. Будучи большим поклонником Бродского, он хотел, чтобы все зрители смогли познакомиться с творчеством нобелевского лауреата и максимально проникнуться его философскими идеями.
Латышский режиссер остановился на произведениях без сложных аллегорий и метафор, отсылок к другим великим поэтам, которые неподготовленному зрителю было бы непросто понять, тем более на английском языке.
Текст перевода был гармонично вплетен в декорации, стал частью то ли оранжереи, то ли небольшого зала ожидания на вокзале, на стене которого проецировался мягким белым светом. Английский перевод был выполнен Джейми Гамбрелл, студенткой Бродского в Колумбийском университете. Он не был поэтичным, но максимально точно, насколько это возможно, передавал смысл и основную идею.
Барышников не раз говорил, что Бродский был не только его другом, но и учителем, с которым у него очень много общего. Михаил родился в Риге и в молодом возрасте переехал в Ленинград, где выступал в театре имени Кирова сейчас Мариинский. В возрасте 26 лет он эмигрировал в США, где стал солистом нью-йоркского Американского театра балета.
