Босс и секретарша
Например, как в тот раз, когда мама, к очередному приезду дочери, пригласила к ним в дом на обед свою «лучшую школьную подругу» с неженатым сыном, который на поверку, оказался голубым. Потом оказалось, что подлец-Селивёрстов вот прям пять минут назад ушёл на обед. А потом на смену морозу пришло удушающе-жаркое лето.
Сексуальная секретарша соблазняет своего босса в офисе — фото. Сохранить Поделиться Образец. Сексуальная секретарша соблазняет своего босса в офисе — Фото автора serezniy. Ключевые слова стокового изображения: желание. Та же серия:. Показать больше. Минут за пять до начала рабочего дня, в двери приёмной вошёл её босс.
Маша как раз в этот момент возилась с кофе-машиной. Хорошо, что в этот момент у девушки в руках не было чашки или чего-нибудь, не дай Бог, колюще-режущего! Мария Валентиновна непроизвольно ойкнула, крепко схватилась за столешницу и медленно стала оседать на пол. Она широко распахнула глаза и попыталась, как рыба, брошенная на берег, захватить ртом как можно больше воздуха. Не само радостное приветствие и, даже, не амикошонство в мимике, которое босс никогда раньше в общении с ней не допускал, так потрясли девушку.
Вовсе нет! Мало ли, какое сегодня у того настроение?!.. Дмитрий Олегович за ночь ощутимо постарел и даже несколько оплыл. Его тёмно-русые волосы были сегодня хорошо так пронизаны сединой, а, обычно впалые щёки, заметно раздулись, округляя точёное раньше лицо.
Разрозненные и лихорадочные мысли, толкая и перекрывая друг друга неорганизованной и шумной толпой пронеслись у неё в голове. Сначала это было: Господи, он смирился с навязанной ему ролью отца и решил и внешне приблизить свой образ к неосторожно описанной ею внешности папы!
А потому тщательно выбрил лицо и плотно поел…. Эту паническую мысль вытеснила другая, более здравая: так откормить себя за ночь, наверное, невозможно…. Следующей мыслью было возмущённое: что представители подлой «Онеги» делали с её боссом вчера в ресторане?! Всю ночь над несчастным глумились, пытали едой и истязали?! Причём, с такой страшной и изощрённой жестокостью, что её бедный Дмитрий Олегович от этих садистских игрищ настолько интенсивно поседел!
А дальше Мария Валентиновна, смела весь бардак у себя в голове в кучу и вычленила оттуда, как ей казалось, наиболее реальную мысль: нифига себе, у него аллергия?! От которой за ночь так вырос живот и раздулись румяные щёчки! И, что более важно для неё, как для секретаря — это она его аллергеном накормила, или, всё же, проделки бесстыжей «Онеги»?..
Увидев, что Мария Валентиновна таки окончательно сползла на пол, Дмитрий Олегович обеспокоенно охнул, отбросил в сторону свой кожаный портфель и попытался помочь девушке подняться. Маша активно сопротивлялась и принимать вертикальное положение отказывалась наотрез — дескать, рассевшись на полу, она чувствует себя увереннее и надёжней. И тут дверь распахнулась и… в приёмную резко ворвался… Дмитрий Олегович — дубль-два.
Только в привычном… до боли знакомом своём виде и амплуа. Он недоумённо уставился на открывшуюся перед ним сцену и довольно резко заметил:. Мария Валентиновна благодарно и даже, как-то, заискивающе улыбнулась Первому, всем видом ему намекая, мол, готова к обмену, Ваш образ и тон мне нравятся больше, попросите Второго исчезнуть! Но, к сожалению, Первый её посыла не понял и даже наоборот, в секунду развеял начавшие зарождаться в душе Маши надежды на новые и светлые для неё перспективы.
Он выпрямился и, гладя сверху вниз на Марию, церемонно представился:.
Не решившись лишний раз побеспокоить разновозрастных «близнецов», Мария Валентиновна плеснула в чашку латте и для старшего брата тоже, собрала свой подносик и отправилась потчевать своим утренним радушием гадское семейство. Может быть, всё-таки, есть какие-то шансы на обмен?! Ты понятия не имеешь, какой он начальник! Может, он секретарш истязает и в кабинете скорпионов разводит?! В смысле, профессионально развлекать, - стушевалась Мария, заметив недобрый огонёк в глазах Младшего.
А я, значит, при всём при этом - с прибабахом! Не видит разницы — цвет-то один! Вчера и меня выпить вынудила! Так я к людям, как дурак, с чёрными зубами пришёл! Они, бедные, весь вечер делали вид, что не замечают! Пока я в сортире зеркалу не улыбнулся!
Машу внезапная вспышка босса всю абсолютно перепугала, поэтому она поспешила покинуть опасное помещение, надеясь, что старшенький в курсе, как унять младшего…. Если позволите! С обеда Мария вернулась снова с полным пакетом блюд. Только не как вчера — со всеми подряд, а уже с более организованным меню: обычный сезонный салат, отбивные и молодая картошка с укропом. Ну, плюс, конечно, малосольные огурцы, причём, побольше. В прошлый раз Дмитрий Олегович их первыми съел. Рогалики ему не особо понравились.
А, может, просто еды было столько, что до них элементарно руки не дошли… Но, на всякий случай, Маша теперь купила свежего хлеба. А на запивку — холодный клюквенный морс. Сегодня она была довольна собой: с вечера в кухонном шкафчике гордо стоял комплект новеньких тарелок, салатниц, вилки-ложки-ножи и стопочка белоснежных хлопковых салфеток.
Поднос для обеда она купила побольше. Дмитрий Олегович недовольно поморщился, когда Маша вплыла в его кабинет с огромным подносом под завязку уставленным едой. Накрыв всё красиво на стол, Мария Валентиновна протянула боссу салфетку и, пожелав приятного аппетита, собралась уходить. Завтра же чтоб сидела рядом!.. Будешь первой пробовать, чего принесла, - быстро смазал он всё впечатление, уловив Машину ироничную усмешку….
Следующие несколько дней пролетели хороводом, как один миг. Навалилась сразу куча работы: босс почти всё время отсутствовал, пропадая на объектах, поэтому Марии Валентиновне приходилось в одиночку держать круговую оборону. Масса звонков, толпы визитёров. И всем надо помочь, ответить на вопросы или назначить встречи с Рокотовым на следующую неделю. Маша выбивалась из сил. Радовало одно: она уже почти окончательно освоилась, не «зависала» в раздумьях, кто есть кто и с кем, вместо шефа, его лучше связать, не впадала в ступор от каждого матерного слова, если звонили со стройки да и вообще, она постепенно становилась здесь «своим парнем».
Уже никто не требовал Светлану, не хмыкал, мол, понаберут на работу бездарей и откровенно на неё не «наезжал» за некомпетентность. Кстати, в отсутствие Дмитрия Олеговича она улучила момент и позвонила бывшей секретарше босса. Светлана оказалась очень приветливой и отзывчивой девушкой. Да и скучновато ей, видимо, было днями лежать и плевать в потолок в больнице. Девушки познакомились и очень мило поговорили.
К сожалению, ничего нового или особо важного от Светланы о своём боссе Маша не узнала. Девушка проработала с Дмитрием Олеговичем без малого пять лет, отзывалась о нём тепло, но несколько сдержанно. Мария, было, подумала, что Света просто из этических или каких-то таких соображений не расположена особенно откровенничать с первой встречной. Поэтому спросила в лоб, мол, что любит, что не любит босс, чего или кого ей, как секретарю, лучше опасаться или остерегаться….
Она получила лишь несколько конкретных ответов, которые и без того уже знала, а остальное были лишь догадки и предположения. Оказалось, что её босс — достаточно скрытный человек и чётко разделяет работу и личную жизнь. Поэтому, Светлана оказалась просто не в курсе многих аспектов жизни Рокотова.
За пять лет совместной работы и довольно плотного общения, Дмитрий Олегович так и не приоткрыл перед секретаршей дверцу в свой «личный мир». В общем, кроме того, что у неё, кажется, появилась новая приятельница, ничего познавательного и интересного для себя из этого разговора Мария Валентиновна не вынесла. Одни только сплетни, которых и без того, Маше, в силу должности, более чем хватало.
Каждый входящий в приёмную, а иногда даже и просто звонившие, считали своим долгом сообщить свои наблюдения-догадки-сомнения и, конечно, «вот, честное слово! Даше сказала Зина из планового, а той — Мариванна с проходной»…. С такими делами, к концу недели Мария стала аккумулятором всех сплетен и слухов, которые только существовали в фирме и даже, иногда, вне её. Сама по себе Мария Валентиновна была абсолютно равнодушна к деталям чужих биографий, но иногда, чтобы составить законченный образ о человеке в кратчайшие сроки, можно проанализировать и слухи….
Пару раз в эти дни в приёмной появлялась надменно-злобная Агнесса Романовна. В первый раз её появление вышло прям каким-то гротескным. Главная бухгалтерша полагала, что новая секретарша — мягко говоря, невзрачная и скудоумная дурнушка, которую, если и взяли на должность, то только временно и из жалости.
Поэтому войдя в приёмную и увидев сидящую там всю такую цветущую и деловую Марию Валентиновну, Агнесса Романовна сначала замерла на пороге, а потом разразилась очень некрасивым визгом, из которого можно было лишь разобрать разрозненные урывки мысли, мол, пока босса нет, дура-секретарша устроила из приёмной проходной двор, наприглашала сомнительных подружек и рассаживает тут «посторонних девок» где ни попадя. Марию Валентиновну такая гневная отповедь опытной истерички не смутила, она демонстративно оглядела приёмную, как бы ища «девок», перевела свой спокойный взгляд на Агнессу Романовну и посоветовала той, в таком случае, в приёмной и не присаживаться — дескать чтоб не было ни у кого претензий, что она, Мария Валентиновна, здесь какую-то постороннюю девку рассадила.
Главбухша, было, попыталась продолжить скандал, но Маша подняла трубку как раз зазвонившего телефона, и, прикрыв нижнюю часть рукой, кратко спросила: «У Вас — всё? А потом просто переключилась на разговор со звонившим. Такого Агнесса Романовна, конечно, не ожидала, а потому, пригрозив, что нажалуется на хамку боссу, убралась восвояси….
Во второй раз скандалистка пришла уже более подготовленной и, видимо, имея определённый план действий. Она сходу потребовала у Марии связаться с боссом и передать ему то-то и то-то от её имени. Причём, она так долго говорила об этих самых «то-то», всё время вплетая претензии в адрес её, Маши, и перескакивая с одного на другое, что к концу этого сумбурного изложения потока сознания Мария Валентиновна так и не смогла уловить основной посыл, который необходимо донести боссу.
Ну, кроме того, конечно, что Дмитрий Олегович взял в секретарши хамку, тупицу и, вообще, непонятно, кого. В конце концов, девушка просто предложила Агнессе Романовне сдвинуть чуток корону, поднять трубку, причём, В СВОЁМ кабинете, и связаться с Дмитрием Олеговичем напрямую, поскольку, во-первых, она, Маша, секретарь Рокотова, а не её, а во-вторых, сумбурные речи такой, казалось бы, взрослой дамы, на поверку не несут никакой смысловой нагрузки.
В общем, Мария Валентиновна за эти дни умудрилась нажить себе влиятельного и очень скандального врага, и война между ними уже прям официально была объявлена…. В пятницу, наконец, появился босс. Сердечко Маши радостно забилось, когда ровно в восемь открылась дверь и он ворвался в приёмную, как свежий ветер. Она засуетилась на «кухоньке» и уже через пять минут возникла на пороге кабинета Дмитрия Олеговича с традиционным подносом. Они с Дмитрием Олеговичем периодически созванивались в эти дни, она уже докладывала ему, кто и что, а он давал устные распоряжения в особо неотложных вопросах.
Но Мария, на всякий случай, выписала для него всё ещё раз, сделав пометки, как и что разрешилось и составила черновик его расписания на следующую неделю. Босс, почему-то не признавал электронную версию расписания и предпочитал вносить свои коррективы от руки.
У меня другая… версия событий. Как ты смеешь быть столь неуважительной к одному из руководителей фирмы?! Возможно даже она несколько преуменьшила твои «заслуги», чтоб не расстраивать меня ещё больше….
Это я испытал на себе! Мне даже страшно представить, о чём она, из-за своей природной сдержанности, умолчала! Природной сдержанности?! Ваша Агнесса… Романовна так же сдержанна, как канализационный насос, закачивающий экскременты под давлением в коллектор!.. Мария Валентиновна лишь кивнула, все силы прилагая к тому, чтоб удержать рвущиеся наружу горячие слёзы обиды. Мария Валентиновна, вернувшись к себе, забилась в кресло и вперилась невидящим стеклянным взглядом в только что закрывшуюся за ней дверь.
Так вот, о чём предупреждали Люсьена Антоновна и Света! Вот, значит, насколько легко вылетали с работы все те бедные девушки, которым выпала честь не понравиться главбуху! Девушка не могла понять, как Дмитрий Олегович может быть настолько слепым и несправедливым. Он что, не видит, что из себя представляет его Агнесса?
Или ему просто всё равно? А это его «не понаслышке»? То есть, он на себе испытал «хамство» и «развязность» своей секретарши?! Когда это она ему хамила? Ну, были пара моментов, да. Но, во-первых, это было не хамство, во-вторых, она лишь защищалась, а в-третьих, Маше, почему-то казалось, что боссу даже нравится с ней препираться. Иначе, он давно бы поставил её на место, а не провоцировал всё новые и новые поводы для их безобидных споров.
Очень хотелось сейчас взять лист бумаги и просто накатать заявление об уходе, тем самым, «вылетев к чёрту» по собственной инициативе. А Вы, уважаемый Дмитрий Олегович, ищите себе нового секретаря! Из числа немых и глупых рыб с длинными ногами!
Но девушка вспомнила, как она мыкалась без работы, и решила с уходом повременить. Она, вообще, была разумным и рассудительным человеком и, если и порола горячку, то только в самых критических случаях, когда не имела ни секунды на то, чтоб остыть и принять более взвешенное решение.
И в сложившихся обстоятельствах она пришла к выводу, что самым разумным будет, во-первых, беспрекословно и до мельчайших деталей выполнить указание босса «ни словом, ни взглядом, ни мимикой», а во-вторых, с проклятой Агнессой надо что-то решать. Да, первый бой она проиграла. Но война, отнюдь, ещё не окончена. Надо «спалить Москву» к чертям собачьим, а потом поглядим, дорогая Агнесса Романовна, как Вам заживётся на пепелище. Мария Валентиновна ощутимо успокоилась и взяла себя в руки.
По большому счёту, она была человеком добрым и быстро отходчивым, но в некоторых случаях, садиться к себе на плечи и свешивать ноги, не позволяла. А уж гадюке Агнесске не собиралась этого позволять тем паче. Да и Дмитрий Олегович заслуживал некоторого жизненного урока. И за свою слепоту и предвзятость, и за обиды всех тех девчонок, которых он без разбора поувольнял по наветам этой Горгоны…. Хотите иметь рядом с собой безэмоционального и немого робота, уважаемый Дмитрий Олегович?
Хотите, чтоб Ваша главбухша захлебнулась сиропом и патокой, льющимися из Вашей секретарши? Сей момент! Не извольте беспокоиться! Исполним всё в лучшем виде! Кто она, Маша, такая, чтобы ему мешать?! Всё утро Мария Валентиновна решала текущие вопросы, разбиралась с почтой, сортировала по степени важности поступающие к ней документы и переводила звонки на босса, если не могла помочь с проблемами без его участия.
Несколько раз Дмитрий Олегович сам дёргал секретаршу по селектору. Маша отвечала ему ровным деловым тоном без тени игривости, шуток или обиды. Хорошо вышколенный профессионал, которого с боссом связывает только работа. Придя с обеда и принеся уже привычный пакет с контейнерами и баночками, Мария Валентиновна заполнила большой поднос и постучалась к боссу.
Тот сидел в своём кресле хмурый, насторожённый, готовый рвать и метать, если его секретарша лишь попытается что-то вякнуть или намекнуть на события утра. Маша спокойно сервировала его стол и, пожелав начальнику не подавиться, то есть, если буквально, то, конечно, обычного: «Приятного аппетита! Мария Валентиновна спокойно поднялась, аккуратно вернула на обеденный большой поднос всё то, что минуту назад так радушно перед 6им расставляла, и так же молча и равнодушно вышла из кабинета.
Мне ещё раз сходить? Тут зазвонил телефон. Мария Валентиновна подняла трубку и проговорила привычное: «Строймонтаж, я Вас слушаю», при этом вопросительно глядя на босса — мол, так что Вы решили? Мне бежать за повторным обедом для Вас? Ближе к концу рабочего дня явилась Агнесса.
Она притормозила у Машиного стола и торжествующе воззрилась на девушку. Мария Валентиновна просто молча сидела и внимательно выслушивала поток мерзости, который изливал на неё «природно-сдержанный» канализационный насос. Когда, наконец, словарный запас Агнессы иссяк, или той просто наскучило фонтанировать перед неодухотворённым предметом, Мария Валентиновна, подождав ещё пару секунд — не продолжит ли уважаемая Агнесса Романовна и дальше испражняться, нажала кнопку селектора и ровным голосом доложила:.
Когда Гадюка ушла, из кабинета выскочил босс и с торжествующим видом, словно долго ждал заветного подарка и, наконец, его получил, накинулся на Марию:. Маша, спокойно глядя на босса, нажала кнопку воспроизведения на своём телефоне. Оттуда сначала послышались её вежливые извинения, а потом — полный мрак с оскорблениями и матом. Дмитрий Олегович застыл изваянием. Когда запись дошла до их разговора с селектором, Мария выключила запись и, игнорируя босса, повернулась к компьютеру и защёлкала клавишами.
И эти твои лживые извинения…. Маша равнодушно повернулась к начальнику и внимательно прослушала увертюру. Однако, так и не дождавшись следующего акта, девушка так же спокойно и ровно сказала:. Мария лишь пожала плечами, готовясь спокойно и безропотно выслушивать новые обвинения. Но босс не продолжил.
Он очень внимательно и с подозрением вгляделся в ничего не выражающие глаза секретарши, скрипнул зубами и хлопнув дверью, покинул приёмную…. Маша выпустила из лёгких воздух, разжала сжатые в кулаки пальцы, оставившие глубокие красные следы от ногтей на ладонях, промокнула салфеткой, всё-таки, брызнувшие слёзы и налила себе полный стакан воды. Она залпом его осушила, безрадостно похвалила себя за терпение и выдержку и просто вернулась к работе….
Мария не решилась потревожить босса вопросом, можно ли ей уйти домой, когда наступил конец рабочего дня. В принципе, её предупреждали в самом начале, что пять часов — весьма условное время и что, скорее всего, ей придётся задерживаться, как минимум, до шести, а то и ещё дольше. В зависимости от обстоятельств. Однако сегодня, по большому счёту, эти самые «обстоятельства» не требовали от девушки задержки на работе и, тупо, отсидки.
Но девушке очень уж не хотелось хоть с чем-то обращаться к боссу без явной на то необходимости. В данном случае ей казалось, что вопрос, можно ли ей ути, скорее выглядел бы, как просьба. А уж что-то просить у Дмитрия Олеговича, Маша точно не собиралась!
Поэтому она просто занялась изучением папок, которое из-за постоянного цейт-нота раньше всегда откладывала. Маша безрадостно поплелась в кабинет.
Она застыла на пороге, устало и спокойно глядя на босса. День выдался в психологическом плане очень тяжёлым и девушка была совершенно без сил. Она чувствовала себя полностью опустошённой и морально раздавленной. Даже плакать больше не хотелось. Только равнодушие и апатия.
Она лишь покорно молчала, готовая выслушать от того изложение и подробности обо всех своих хитрых коварных планах. Самой мне не догадаться. Я слишком недолго с Вами знакома, чтобы предполагать, какие есть варианты, - так же равнодушно пояснила она. Убирайся домой! Выходные Маша решила провести с родителями. Они жили неподалёку — в Сестрорецке и давно уже зазывали дочку погостить.
Но у той сначала времени не было, после - не хотелось приезжать с кислым видом и оповещать их, что она потеряла работу, а новую всё никак не найти, а потом вся эта история с флюсом и необходимость обновить гардероб…. Но сейчас девушке просто жизненно необходимо было поплакаться кому-то родному и близкому в жилетку, услышать утешения и заверения, что всё будет хорошо от беззаветно любящих её людей, почувствовать себя снова маленькой, беззаботной и под безоговорочной и надёжной защитой заботливых родителей, которые «тучи разведут руками», лишь бы их маленькая девочка не плакала.
Мария Валентиновна не была единственным ребёнком в семье. У неё ещё был старший и горячо любимый брат Гриша. Он был старше всего на три года, и молодые люди были очень близки. Григорий жил в том же доме, что и их родители. У него уже была своя семья — жена Ирочка и маленький трёхлетний сынишка Лёшка.
Брат был вполне успешным, по меркам их маленького симпатичного городка, предпринимателем, поэтому, подыскивая для семьи квартиру, имел возможность выбрать ту, которая наиболее отвечала их требованиям. А именно: непосредственная близость к бабушке с дедушкой, которые души не чаяли в единственном внуке….
Поскольку Маша, к их всех великому сожалению, до сих пор пребывала с так и неустроенной личной жизнью, то всё беспокойство, усиленная забота и повышенное внимание как родителей, так и брата, были направленны именно на неё. Девушку интенсивно опекали, пытались познакомить с кем-то «приличным» и периодически зазывать на разные мероприятия формата: «Мы просто дружим домами, а у них как раз есть для тебя очень хороший мальчик»… Поначалу такая опека просто утомляла, но, со временем, стала сильно раздражать, а в некоторых случаях, даже серьёзно настораживать.
Например, как в тот раз, когда мама, к очередному приезду дочери, пригласила к ним в дом на обед свою «лучшую школьную подругу» с неженатым сыном, который на поверку, оказался голубым. Мария сразу просекла этот момент, а потому все три часа обеда вынуждена была мучиться неловкостью в той же мере, что и, собственно, сам «виновник торжества». Они с этим парнем сидели, как дураки, во главе стола, усаженные заботливой мамой, как жених с невестой, и выслушивали бесконечные намёки, а потом уже и прямые пожелания: «Ну, за молодых!
Было очень унизительно и неловко…. На последнем курсе института у Маши завязались довольно-таки серьёзные отношения с её сокурсником. Они даже потом стали жить вместе в одной комнате общежития, пытаясь наладить «семейный быт».
Но сразу после получения диплома, молодой человек резко изменил свои планы, сказал, что заводить семью ему ещё рано и нужно сначала построить карьеру. В результате, он укатил в Москву, получив от родного столичного дяди какое-то заманчивое предложение, а Маша осталась у разбитого корыта.
Конечно, она с тех пор пыталась встречаться, завязывать отношения и поначалу даже довольно бойко ходила на многочисленные свидания. Но, со временем, очень устала от череды лиц и чужих «тараканов», опустила руки и просто перестала искать. Её вполне устраивала её вялотекущая и однообразная жизнь, имевшая, однако, и свои прелести и плюсы от статуса «свободна».
А о том, что будет дальше, девушка старалась не думать, чтоб не расстраиваться и не впадать в депрессию…. Семья встретила её шумно и радостно. Когда улеглась первая волна приветствий, поцелуев и, даже, маминых слёз, Маша кратко и в общих чертах описала свои сначала безработные мытарства, а потом сложившуюся неприятную ситуацию на новой работе.
Как и ожидалось, мама сразу нашла решение: дочка немедленно должна оставить этот неблагодарный серпентарий, который не оценил в должной степени все достоинства и профессионализм её Маши, вернуться в родительский дом, «а Гриша уж тебе здесь работу найдёт! По специальности и без разных ползучих гадов в руководстве! Два дня тесного общения с родителями и любимым сладким пончиком — племянником сделали своё дело: Маша как следует отдохнула душой, расслабилась и к понедельнику была полна сил продолжать свою нелёгкую работу в «серпентарии».
Утро понедельника было недобрым. Во-первых, лето, судя по всему, в Питере закончилось. С ночи зарядил мелкий противный дождь и задул неприятный пронизывающий ветер. Итак, лето в этом году подзадержалось. Пары солнечных дней в начале мая и недели в июне обычно бывает достаточно. А тут даже в сарафанах удалось пощеголять». А во-вторых, осень для всех в фирме, похоже, наступила и в душе: все были хмурыми, неприветливыми и безрадостными.
Дмитрий Олегович появился на работе с жутким для него опозданием в две минуты и, как бы оправдывая такой со своей стороны предосудительный и злостный поступок, вместо обычного «здрасте» кинул Маше: «парковка забита». Мария Валентиновна принесла к нему в кабинет свой подносик, и, всё расставив, замерла в ожидании: «Что изволите, барин? Босс окинул её хмурым взглядом и молча отвернулся к компьютеру. Ну, Маша молча и ушла. Всё утро она была занята.
Обычный понедельник: все несрочные дела уже, начиная с четверга, откладываются на следующую неделю, а в результате, в понедельник — шквал визитёров, звонков и бумаг. Босс тоже был занят под завязку и Машу не дёргал. Она сходила на обед, перекусив там же, на месте.
Перспектива сидеть и жевать, не чувствуя вкуса, рядом с надутым и придирчиво-несправедливым Дмитрием Олеговичем ей совершенно не улыбалась, а ходить голодной из-за того, что в фирме руководит не хозяин, а его мерзкая и вздорная баба — попросту глупо. Она и в пятницу так поступила. А ссылка, якобы, на диету — просто для отвода пары недобрых и колючих глаз.
Войдя в кабинет босса с подносом она, было, собралась приступить к сервировке, но тот, окинув её презрительным взглядом лишь бросил:.
Что ж… не буду, значит не буду. Мария Валентиновна с непроницаемым лицом развернулась и вышла. Босс — не ребёнок, а она ему — не мама. И в будущем Маша решила завязывать с этой своей ненужной никому инициативой насчёт обедов начальника. Захочет есть, сам скажет. Она для того здесь и сидит — исполнять все «хочу» командира…. Мария посмотрела на ту спокойно-равнодушно и снова вперилась в монитор.
Не дождавшись реакции и прошипев что-то вроде: «посмотрим, надолго ли», мерзкая фурия распахнула дверь в кабинет босса и вошла без доклада. Мария Валентиновна, всё равно, на всякий случай, когда та уже входила, ровным голосом оповестила селектор:. Какие у них там промеж собой отношения — до этого ей, Маше, нет дела. Её обязанность в данном конкретном случае - лишь ткнуть в кнопку и назвать имя входящей. Когда за Горгоной захлопнулась дверь, девушка задумалась… Так, значит, её, всё же, увольняют… Ну что ж.
В общем-то это даже и не сюрприз. Пора взять себя в руки и спокойно и вдумчиво снова заняться рассылкой резюме…. Кобра выскочила обратно минут через десять.
Она была взвинченной и раздражённой. Наорала на Машу: «Чего уставилась, дура?! Мне больше заняться нечем, как только влезать в ваши бабские конфликты?!!! Маша только недоумённо и растерянно посмотрела на Дмитрия Олеговича. Ещё больше задетый молчанием секретарши, Большой Босс продолжил орать:. Маша снова лишь вяло пожала в ответ плечами - пусть себе думает, что хочет. Она, всё равно, здесь ненадолго. Стоит ли унижать себя оправданиями?!
Я пока тебя не уволил, хоть Агнесса Романовна и очень настаивала… Но это лишь временно! Во вторник с самого утра девушка разослала свои резюме по всем адресам, которые накануне выписала из газеты и подала заявки в два более-менее приличных агентства по подбору персонала..
Уже к полудню она получила первый звонок. Выйдя в коридор, чтоб, если что, не травмировать психику босса своими личными разговорами в рабочее время, она ответила. К сожалению, должность, а, вернее, оклад её совершенно не устроил. Люди хотели получить круглосуточную «прислугу» в офис, работающую, практически, только за еду. Минут через пять вернувшись на рабочее место, Мария Валентиновна сразу же получила нагоняй от Дмитрия Олеговича за самовольную отлучку.
Видимо, так…»…. На обед идти не хотелось. Аппетита вообще не было. Но перспектива отсиживать лишний час в ненавистной приёмной вообще не грела. К тому же, не хватало ей ещё голодных обмороков при таком отношении к ней на работе.
Это было бы уже сверх-унизительно! Как и намеревалась вчера, для босса она ничего не купила… Через полчаса после её возвращения ожил селектор и хриплый раздражённый голос заметил:. И я не помню, чтобы поручал Вам экономить мои деньги на моей еде!
На улице пошёл уж совсем проливной дождь и идти вообще никуда не хотелось. Вечером задЕржитесь и отработаете прогулянное время! Она появилась на пороге приёмной изрядно вымокшей: с волос струйками стекала вода прям за ворот блузки, юбка до половины, где её не могла прикрыть куртка, была такой мокрой, что хоть отжимай, а в туфельках хлюпала ледяная вода.
Девушка замёрзла и дрожала, как испуганный кролик. Кое-как вытерев салфетками лицо и промокнув, насколько это было возможно, мокрые волосы, она выложила принесённые блюда на тарелки, накрыла поднос и понесла боссу.
Дмитрий Олегович расслабленно развалился в своём кресле, поджидая «провинившуюся» подчинённую. Увидев, в каком жалком состоянии находится Маша, он переменил позу, напрягся и сжал крепко зубы. А, пока та сервировала для него стол, поднялся, подошёл к бару и щедро плеснул в стакан неразбавленный виски. Это приказ. Он протянул руку, принудительно удерживая стакан в в таком положении, что девушка была вынуждена выпить всё залпом до дна.
Маша закашлялась и тут же захмелела. Приятное тепло разлилось по конечностям, согревая и успокаивая напряжённые мышцы. Мария Валентиновна неожиданно для себя громко икнула и смущённо хихикнула, прикрывая рот ладонью. Босс внимательно вглядывался в её лицо. Убедившись, что никакой неожиданной реакции от неё не будет, расслабился и уселся за стол. За что мне Вас уважать? А сколько ещё хороших девчонок прошли через Ваши с ней мерзкие руки?! И вообще… я сейчас говорила не о себе.
Какая у Вас в бухгалтерии текучка, напомнить? Её несло, как пущенный под откос поезд. А Вы у неё в этом борделе — вышибалой. Извините тогда, что у меня уважения к Вам нет! Я «прогуляла» всего полчаса. Не хотелось бы, что б Вы накинули мне до часа за эти с Вами рассиживания. У меня много работы, и телефон, вон, разрывается! Через пару часов Мария Валентиновна, более-менее протрезвела и пришла в ужас от своего поведения. Однако, хорошо подумав над ситуацией, она пришла к выводу, что извиняться ей, как ни странно, не хочется.
Во-первых, она просто была искренней, а за правду извиняться - как-то неправильно. А во-вторых, к чему лишние унижения, если ей здесь осталось всего ничего?
Перед ней, вон, никто не извинялся. Хотя, очень и очень есть, за что.. Ровно в пять из своего кабинета вышел уже полностью одетый босс и, сказав, что сам отвезёт её домой, потребовал, чтоб Маша быстрей собиралась. Девушка опешила:. Каплей больше — каплей меньше. И вообще, это не Ваша забота. К чему становиться в позу?! На них уже стали оборачиваться люди. И хоть они говорили довольно тихо… скорее, шипели, это, тем более, привлекало к ним всеобщее внимание.
Перед взорами сотрудников разворачивалась очень пикантная сцена. Заметив, что они сейчас с секретаршей — как клоуны на арене под прожекторами, Дмитрий Олегович зло откинул руку девушки, буркнул: «Дура!
А Маша под струями дождя и пронизывающим ветром поплелась к своей остановке…. Среда началась, как обычно: хмурое дождливое небо, такой же хмурый и неулыбчивый босс и куча документов на столе и в почтовом ящике. Мария Валентиновна всю первую половину дня сортировала текучку и отвечала на непрекращающиеся звонки. Где-то в полпервого дня из кабинета вышел полностью экипированный для прогулки босс и приказал Марии Валентиновне дождаться его прихода, прежде, чем идти на обед. Девушка просто кивнула и вернулась к работе.
Минут через сорок вернулся промокший Дмитрий Олегович с большим вкусно пахнущим пакетом в руках и позвал с собой в кабинет Машу. Он гордо водрузил на уголок стола такой же мокрый, как и он сам, таинственный мешок. Заглянув в пакет, Маша ахнула: коробочки, свёрточки, баночки Половина меню какого-то морского ресторана.
Девушку так и подмывало наврать, что у неё аллергия, но из пакета ТАК пахло, а желудок Маши так громко запротестовал, что ей пришлось только согласно кивнуть и умчаться за посудой. Она разложила в вазочки и креманки салатики из морских гадов, выложила на тарелки горячее ризотто с кальмарами и они приступили к еде. Никогда, кстати, не пробовала таких сочных и нежных осьминогов!
Не понимаю, как им это удалось? Я однажды покупала, так получилась резина резиной. Волокна разрушаются. И, когда варишь или запекаешь, времени не жалей! Мы с Денисом домик в Хорватии купили — там местные только так их готовят. У них там ещё каракатицы водятся. Ела когда-нибудь чёрное ризотто? Обалденно вкусно! Никогда так вкусно не ела! У меня фантазии только на «Мимозу» хватает!
Танька, жена Дениса, сдружилась в Хорватии с соседями, так они её научили. Есть много рецептов, но нам один особенно понравился: обжариваешь на оливковом масле пару ложек муки, добавляешь давленный чеснок с орегано и мелко нарезанной петрушкой и немного панировочных сухарей. Когда до золотистости мука поджарится, заливаешь это всё водой в большой кастрюле и засыпаешь мидии прям в ракушках….
Должно быть, процесс выглядит симпатично, - хихикнула Маша, представив, как босс зачерпывает ладонями горячую жижу и размазывает её по лицу в попытке донести до рта. Вот, одной из половинок ракушки и ешь жидкость. А то суп будет несъедобным. Адриатика — очень солёная. Наоборот, говорю, спасибо за ценный совет. Полагаю, он мне обязательно пригодится! И рецептик бузары я запомнила. Перееду в Хорватию — буду себе готовить… Как только, так сразу…. Ей было, как-то неловко. И от такого внезапного настоящего человеческого внимания босса, который озаботился накормить её обедом, чтоб она снова не бегала под проливным дождём, и от того, что обед был таким восхитительно вкусным, и от их обычной для других, но такой нереальной для них, простой дружеской беседы.
Она стесняясь и краснея, сдержанно поблагодарила Дмитрия Олеговича ещё раз, собрала со стола и отправилась мыть посуду. А босс, расслабленно откинувшись на спинку кресла, довольно смотрел на то, как девушка смущается и робеет…. Около четырёх дверь в приёмную распахнулась и на пороге появился улыбающийся и счастливый Денис Олегович. Он привычно подмигнул Маше и протянул той пакетик с черешней:. Минут через двадцать оба брата показались в приёмной. Один лучился широкой задорной улыбкой, адресованной Маше, а второй посылал девушке хмурый недовольный взгляд и подталкивал Старшего к выходу, чтоб не вздумал задерживаться.
А Дмитрий Олегович, вытолкав Старшенького вон, молча и сердито зыркнул в сторону секретарши и скрылся в своём кабинете, от души саданув дверью…. А на следующий день босс на работу не вышел. Просто вот взял и неожиданно так и не появился. Мария Валентиновна, пока ещё без тревожных подозрений, подождала начальника или его звонка до девяти, но ничего так и не изменилось.
Телефон разрывался — именно сегодня Дмитрий Олегович понадобился всем лично. А секретарша не могла никому ничего вразумительного сказать: когда появится или сможет ли уделить им сегодня время Дмитрий Олегович. Она несколько раз набирала номер и мобильного, и домашнего телефона Рокотова, но на том конце провода трубку никто не брал, а в мобильном тётенька-робот холодно отвечала, мол, обломись девонька, твой Дмитрий Олегович или коварно вырубил телефон, или прячется от тебя в глубоком свинцовом бункере….
Ближе к обеденному перерыву, когда ситуация не изменилась, вернее, изменения были, но только в худшую сторону: все звонившие и очные визитёры на секретаршу гневались, очень обижались и даже, порой, бурчали что-то обидное. Маша совсем не обижалась. Понемногу её начало охватывать сильное беспокойство, а потом — даже паника. Волевым решением она выдернула себя из уютного кресла и пошла на разведку в кабинет Дениса Олеговича — прояснить ситуацию с более её сейчас беспокоящей частью его семьи.
На этот раз его вечное благодушие отнюдь девушку не умилило, а, наоборот, начало раздражать. Или, чего хуже: станет метаться, хлюпая носом, по кабинету и рыдать на её, Машином, сильном плече!
Не предупредил. На работе не появился. Домашний телефон не отвечает, а мобильник выключен или «вне зоны».
Потому, на всякий случай, обзвонила ещё и объекты — вдруг, у него просто телефон сел. Лежит, бедный, дома при смерти. Никому не нужный и брошенный. А мы тут о работе переживаем! Это невозможно! Он в последний раз болел лет в четырнадцать. Когда ногу сломал, сорвавшись с балкона соседней стройки. Аппендицит, например! Или… внезапная драка! Он вчера вечером шёл, а в подворотне хулиганы к девушке пристают.
Все вдесятером! Он девушку у них отбил, а сам окровавленный и без памяти под забором лежать остался! Девица, неблагодарная, на него наплевала! Мария Валентиновна накручивала себя всё больше и больше, представляя, как её такой весь хороший, такой благородный босс умирает в неведомой подворотне. И ни одна проходящая мимо скотина ему даже стакан воды не подаст и скорую не вызовет. Денис Олегович Машиных фантазий не разделил, но, на всякий случай, возможность болезни признал.
Написал той домашний адрес и выдал ключи — мол, если Митька, действительно, при смерти, глупо ожидать, что он кинется к двери встречать дорогих гостей…. Мария Валентиновна вызвала и посадила вместо себя Елизавету из планового и строго настрого наказала той всем отвечать, что Дмитрий Олегович, дескать, уехал в срочную командировку и когда появится, точно пока не известно.
Скорее всего, лишь в понедельник. Парадная босса встретила Машу своей раздражающей чистотой, мрамором и лепниной. Поднявшись на второй этаж, девушка с колотящимся сердцем на пару секунд замерла у двери. На её робкий звонок, из квартиры не послышалось ни звука. Мария Валентиновна взяла себя в руки и решительно вдавил кнопку до упора, оглашая парадную и то, что за дверью, пугающе-похоронным колокольным звоном.
На этот раз внутри, вроде бы, послышалось какое-то шевеление, но быстро всё стихло. Маша, подгоняемая страшными картинами окровавлЕнного и распластанного на полу любимого босса, вставила ключ в замочную скважину, щёлкнула замком и, распахнув вторую, почему-то, не запертую пару дверей, осторожно вошла.
Просторная прихожая встретила девушку неприветливым полумраком и тишиной. Заметив пару туфель, в которых вчера был босс, и одиноко висящую такую сразу родную куртку мужчины, Мария Валентиновна избавилась от плаща и прошла внутрь. Огромная гостиная с высокими потолками и гжельскими изразцами камина, в первый момент прям заворожила взгляд девушки.
Но, быстро отмахнувшись от несвоевременных эстетических восторгов, Маша прошла дальше. В просторной полутёмной спальне с плотно задвинутыми шторами на огромной кровати угадывалось скрюченное тело.
Оно громко стучало зубами, дрожало от холода, плотнее кутаясь в тонкое одеяло Тело жалобно всхлипнуло и протестующе накрылось с головой. Мария протянула руку и пощупала лоб. Он был раскалённым, как печка. В первую очередь, девушка поискала и нашла в шкафу пару пледов. Закутав в них поплотнее дрожащего в лихорадке Дмитрия Олеговича, она отправилась в ванную в поисках аптечки.
Прежде всего, нужно было сбить жар. А потом будем разбираться…. Аптечка быстро нашлась, но ничего интересного и подходящего случаю внутри неё не было: жгут, бинты, зелёнка, перекись водорода и активированный уголь.
То есть, в этом доме хозяин либо всё время чем-то царапался и резался, либо, простите, расстраивал личный желудок. Даже термометр отсутствовал! Тело в спальне громко закашлялось. По крайней мере, источник высокой температуры стал более-менее ясен: либо что-то простудное, либо вирусно-респираторное. Скорую вызывать пока не надо, мы попытаемся справиться сами. Мария Валентиновна провела ревизию холодильника и шкафчиков кухни, определилась со списком покупок и отправилась в аптеку и магазин, по пути отправляя легкомысленному старшему брату болезного язвительную СМС — мол, Ваш никогда-не-болеющий Митя сильно сейчас простудился.
Ответ пришёл немедленно: «Останься с ним, вечером заскочу. Что привезти? Маша намекнула на лимоны-апельсины и злорадно закончила «беседу».
Дмитрий Олегович вернулся домой злой и раздражённый. Не работа, а фейерверк ощущений! Свалилось же на голову такое внезапное «счастье»! То она дуется, то упрямится, то строит глазки кому ни попадя! А Денис, между прочим, счастливо женат! И я тебе, бесстыжая кокетка, об этом, кстати, говорил! Брат ещё, как придурок, на старости лет «поплыл» перед первой попавшейся смазливой мордашкой! Седина — в бороду, а глупость — сразу во всю бошку!
Не, и, главна, он, Митяй, значит, для неё ста-а-арый, а его старший и крепко женатый брат — в самый раз! Права была Агнесса — уволить к чёртовой матери! Не дожидаясь открытого разврата! Он — просто спасает семью! Черешни ей, вишь, захотелось!
Прожорливая змея! Он принял горячий душ, надеясь отогреть и расслабить напряжённое тело. Попёрся под ледяным дождём покупать ей морские деликатесы! Надо было у метро кулёк черешни или, вон, семечек ей купить. Она, вон, как обрадовалась! А он, идиот, только зря потратился и ноги промочил!.. Ближе к ночи тело стало ломить, было больно прикосновение одежды к коже, а в горле — непривычно саднило. Дмитрий Олегович накатил целебного вискаря и попытался заснуть. Ещё не хватало завтра явиться в офис с соплями и распухшим носом: Я - Ваш Дедушка Мороз, и, как услужливый дурак, кулёк черешни Вам принёс!
А она такая: Мне Ваш красный нос не нравится, черешня Ваша - гнилая, и, вообще, мне, такой всей прекрасной, находиться с Вами рядом — противно!.. Вы — старый и не мужчина! На Буншу нашего похож: такой же толстенький и лысый!
Я буду теперь папой Вас звать…. Было ужасно, ужасно холодно! Не помню, как сдали… Интересно, Новый Год уже прошёл или предстоит? Что с моей памятью?! А потом на смену морозу пришло удушающе-жаркое лето. Он плавился на солнце под безжалостными раскалёнными лучами, а рядом плескалось море: такое же жаркое и очень солёное. Вкус этой соли и горечи заполнил пылающий рот, иссушая его всего изнутри. Откуда-то из тумана протянулась маленькая ручка и нежно приподняла его голову, а к губам прислонили прохладный стакан с водой.
Он жадно, давясь и захлёбываясь, принялся пить. Он успокаивал и баюкал своим приятным тембром. Но есть ему сейчас вообще не хотелось. Хотелось лишь, чтобы Голос был рядом и не бросал его одного. Одному было очень страшно и очень тоскливо…. Дмитрий Олегович вынырнул из тревожного забытья. Он разметался по кровати, скинув одеяло. Мокрые волосы прилипли ко лбу, а вся футболка и простыня были насквозь пропитаны потом. Горло жутко болело, распухло и было очень больно глотать.
Над ним склонилось лицо его секретарши. Умоетесь и надо переодеться, а я пока поменяю постель. Голова кружилась с бешеной скоростью. Как будто он только что вылез из безумной центрифуги. Ноги дрожали слабостью, а руки почти не слушались.
Не обращая внимания на его протесты, непослушная Машка пролезла ему под руку, обхватила другой рукой за талию и помогла подняться. Было очень приятно и, как-то спокойно, вернуться в чистую прохладную постель. Дмитрий Олегович откинулся на подушки и устало прикрыл глаза.
Поход в ванную отнял последние силы. Через несколько минут его нежно тронули за плечо и предложили «покушать». Мария приподняла его на подушках, заботливо усадила и завесила белоснежной салфеткой грудь. Она присела рядом, держа в руках тарелку с куриным супом и попыталась накормить его, как ребёнка, из ложечки. Противная Машка пожала плечиком и уложила ему на колени подушку, поставила сверху поднос, тарелку и протянула ложку.
Руки так сильно дрожали, что до рта ничего не удалось донести, зато всё вокруг было усеяно мокрыми жирными брызгами. Мужчина в злобном бессилии швырнул ложку в тарелку, тем самым, расплескав суп по всему подносу. Мария Валентиновна терпеливо воздохнула, убрала с его ног импровизированный столик и вновь приступила к кормлению:. А я всегда милый! Глотать было очень больно, но в нём проснулся волчий аппетит, потому на боль пока можно было наплевать, - Я просто проголодался….
Пусть все и дальше думают, что Вы — совершенство. Я уже говорила, - в глазах девушки плясали весёлые чёртики, - Мы Вас сейчас вылечим, и снова будете на меня вдоволь орать, запугивать и путать, чтоб я чёрте что Вам болтала. Представьте, что ныряете за каракатицей и случайно немного хлебнули волшебной воды.
Дмитрий Олегович покорно набрал полный рот сомнительной жидкости и попробовал сделать горлом, как она показала. Жуткое пойло клокочущим фонтаном вырвалось изо рта, окатив его всем этим вонючим. Уверена, Вы будете в восторге! Она обмакнула ватную палочку в вязкую жидкость, тоже пахнущую йодом и приказала ему пошире раскрыть рот. Подлая Машка быстро сунула туда свою руку почти до запястья и щедро мазнула гланды сиропной липкой отравой сначала с одной стороны, а затем, и с другой.
Но я ж завтра встану! А ещё… буду Вас шантажировать всем рассказать, какой Вы дома мило-послушный и выбью себе массу заманчивых преференций! Она отвела его обратно в постель, подоткнула одеяло, поцокала языком, глядя на градусник и приказала заснуть.
Как это ни печально и как он ни сопротивлялся из вредности, организм его радостно подчинился развязному Машкиному приказу и охотно погрузил мужчину в глубокий спокойный сон…. Дмитрий Олегович тонул в жарком пылающем море. Горячие волны накатывали одна за одной, накрывая с головой и утягивая слабую жертву в свою адскую пучину. Он пытался кричать, звать на помощь, но открытый рот тут же наполнялся солёно-горьким пламенем, выжигая всё на своём пути.
Он сделал последний рывок, чтобы всплыть на поверхность и заметил дельфина. Тот положил свой прохладный плавник ему на лоб и глаза, приятно остужая горящую голову, и ласково зашептал:. Мужчина позволил себя приподнять и послушно открыл рот. Дельфин сначала его напоил спасительной водой, а потом сунул в рот гадость, велел проглотить и снова приблизил к губам чашку. Температура, когда я пришла, было сорок, а сейчас — всего тридцать восемь и шесть. На ночь у нас запланирован кризис, а завтра он станет самим собой.
Только ослабнет….
